«Африканская музыка в разгар русской зимы» прозвучала в Нижнем Новгороде

Как мы уже писали, 14 января 2013 года в Доме архитектора состоялся концерт музыкантов из Германии Матиаса Шнайдер-Холлика (электроника) и Штефана Каризиуса (кора, этнические барабаны, африканский вокал). Кора – необычный народный инструмент с резонатором из высушенной тыквы – прозвучала в нашем городе впервые.

За несколько часов перед концертом Матиас Шнайдер-Холлик дал мастер-класс.  

Музыкальное действие предварила короткая словесная увертюра Павла Милославского, организатора проекта. «Концерт будет состоять из одной пьесы, и продолжительность этой пьесы напрямую зависит от вовлеченности публики», - сообщил он.

Затем в зал вошли музыканты.

«Это кора. Кора – это не моя женщина. Это мой инструмент. Уже шестьсот лет в Африке вот так играют. Не просто играют – разговаривают обо всем. О любви, о болезнях, о праздниках. Африканский музыкант – это как министр для короля. Высокий статус. Министр играет своему королю. И вы сейчас – короли и королевы, которым я играю», - певуче приговаривал Штефан, неслышно похаживая по залу.  «Неслышно» относится к походке – кора, конечно, пела полным голосом. Так начался этот удивительный концерт.

Путешествуя по Африке, он услышал однажды игру на коре и поставил цель овладеть этим уникальным инструментом. Профессиональному пианисту Штефану понадобилось на это полтора года; обучал его африканский мастер игры на коре. Кора для Африки – непременный атрибут завершения дня. Под вечер люди садятся в круг и с помощью музыки рассказывают друг другу о полученных впечатлениях. И так – каждый день.

Тем временем Матиас, которого звукорежиссеры после мастер-класса успели окрестить «программистом», извлек из глубин своей сумки флейту. Никто и не ожидал! Извлеченный долгий певучий звук он записал, завел в компьютер и начал колдовать на поверхности айпада, как на клавиатуре, примерно с такой же пластикой пальцев и выражением лица. Звуки, возникающие при этом, достаточно трудно описать, - от сэмплов, имеющих какую-то минимальную мелодию, до сугубо шумовых эффектов, создававших, как ни странно, совершенно гармоничное послезвучие.  Интересно, что в своей электронной как бы вакханалии он определенно кайфовал, одобрительно кивал сам себе головой, шаманил плечами и корпусом.

Тем времен Штефан присоединился к Матиасу на сцене. Кору, висевшую до сих пор на поясе, он отвязал и пристроил на коленях.

Представьте себе это. Струны на коре натянуты двумя параллельными рядами. Пальцы эти струны перебирают, вызывая очень приятные негромкие звуки, по тембру представляющие нечто среднее между арфой и гуслями, - гипнотический мажорный медитативный поток.

Теперь они играют вместе. Это магия, абсолютно непредсказуемая, притягательная, гипнотизирующая. «Транс», - предложила версию моя соседка-тележурналистка. Мне же представилось зеркало, сродни тому, в которое смотрит Фродо в гостях у эльфов, и в этом зеркале происходят мистические неопознанные процессы, и оно затягивает внутрь.

Диалог инструментов так хорош, так уютен, что запускаемые с компьютера поскрипывания походят на потрескивание огня в камине, хотя совершенно ясно, что это партия Матиаса с его шорохами. Временами они спорят, сражаются, атакуют друг друга. Или шутят, подтрунивают звуками.  Временами звук идет из самых неожиданных мест, поскольку колонки заполняют все углы небольшого зрительного зала.

Один колдует на тыкве, второй – на цифре.

Там – один аккорд, здесь – бесконечное разнообразие звуков и шумов, их каскадов и сочетаний. Там природа – тут торжество интеллекта, тотальная дигитализация.

Им хорошо вместе. Зрителям тоже.

«Наша музыка полностью импровизационна, - сказал на прощание Матиас. – Да, в ней есть битва, схватка. И в ней мы любим друг друга. И ненавидим. И спорим. И примиряемся. Все как в жизни».  

18+