«Дядя Ваня» нижегородского театра драмы оказался в центре внимания фестивальной дискуссии критиков

Нижегородский академический театр драмы вернулся с фестиваля «У Золотых ворот», проходившего во Владимире. Как сообщает пресс-служба театра, идеология этого российского фестиваля предполагает не столько раздачу призов и наград, сколько воссоздание панорамы театральной России за счет показа лучших спектаклей в одном городе. Возможность увидеть и оценить лучшие театральные работы, созданные в разных уголках страны, привлекает к владимирскому смотру ведущих критиков и благодарных зрителей.

Нижегородцев пригласили на фестиваль со спектаклем «Дядя Ваня», который уже собрал многочисленные театральные награды и с успехом был показан на столичных подмостках во время недавних гастролей театра в Москве.

И хотя главный приз фестиваля, шапка Мономаха, остался во Владимире (приз получил спектакль Владимирского академического театра драмы «Три сестры»), но именно нижегородский «Дядя Ваня» приковал к себе всеобщее внимание и оказался в центре возникшей на фестивале  дискуссии.

На обсуждении, последовавшем за спектаклем, говорили о сложных ассоциациях, возникавших во время просмотра, о «новом», «незнакомом» Чехове, которого открывает  в этом «Дяде Ване» режиссер Валерий Саркисов. Говорили о тайне этого спектакля, о вечном «русском «Титанике», вспоминали неприкаянного «Летучего Голландца» и вечную же русскую неспособность вырваться в настоящую, содержательную жизнь.

Непростые отношения с непростым спектаклем  сложились у театрального критика, преподавателя театроведческого факультета ГИТИСа Александра Вислова, который смотрел нижегородского «Дядю Ваню» во второй раз.  «Спектакль меняется, - подчеркнул Александр Вислов. – Есть движение в  сторону большей человечности, которой мне так не хватало год назад на фестивальном показе в Пензе. На самом деле что такое «чеховское» - никто не знает. Но ваш спектакль становится все более «чеховским»…В спектакле было много дорогих для меня, драгоценных и пронзительных мест, особенно ближе к финалу. И все же «Дядя Ваня» вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Я по-прежнему не понимаю, зачем нужно было так много придумывать гэгов для актеров – неужели режиссер не доверяет им и  таким образом их «прикрывает»?».

Критик Нина Мазур, вице-президент Международного форума монодрамы и член Международной ассоциации театральных критиков (UNESCO) тоже сочла, что «режиссер вступил в конфронтацию с драматургом и сделал актерский коллектив заложником этого поединка».

«Печальная история дяди Вани почему-то превращена в оперетту, - сказала рецензент.- Больше всего мне жаль усилий замечательного актера Анатолия Фирстова, стоявшего во главе этой истории – я не увидела в нем клоунской природы. С другой стороны, в финале мы, несколько женщин из жюри, - плакали. И я видела других плачущих в зале… Значит, задело! Значит, спектакль получился. У вас – очень русский театр!..»

С замечаниями коллег про «оперетту» не согласилась генеральный директор Творческо-координационного центра «Театр-Информ», главный редактор газеты «Театральное дело» Ольга Сенаторова. Она подчеркнула, что размышлять о таком спектакле – это сложная и в то же время благодарная работа. Путь, который выбрал режиссер, сказала Ольга Сенаторова, интересный и архисложный. Потому  что в качестве приема избран гротеск, драматическая буффонада, причудливо смешивающие реальное и нереальное, заостряющие характеры и жизненные ситуации, описанные драматургом. «В самой пьесе есть основания для такого смешения жанров, - отметила театровед. - И дело совсем не в том, что хотелось сломать об коленку хрестоматийного автора и в очередной раз заявить «Любой жанр – кроме скучного!». Дело в том, что когда человек пытается  скоморошничать, фокусничать – вместо того, чтобы жить – он устает! И эту трагедию дяди Вани, эти его слезы разделяет зрительный зал».

И, возможно, точнее всех подвел итог обсуждению доктор филологических наук, председатель Попечительского совета Владимирского академического театра драмы, профессор Виктор Малыгин. Он сказал: «Режиссерски и актерски все сделано так точно, что попадает в каждого – в меня, в соседа по партеру. Фестивальная публика – очень разная. Многие пришли на Чехова впервые, пришли и восхитились. Это видно было по реакции зала. Актеры распахнули душу, раскрывались для меня, для каждого, и мы, зрители, сопереживая им, думали о собственной жизни. И за это благодарны театру!».

18+